Так приятно и так чудесно
Спасибо!

30.06.2013 в 17:20

Название: Начать сначала
Автор: wightnight
Жанр: РПС, романс
Пейринг: Алекс/Миз
Рейтинг: почти NC-17
Таймлайн: апрель 2012
Ворнинг: че-то я опять скатилась в сопли. А, похуй! Пляшем!
От автора: CultOfPersonality, это для тебя, мой родной))) Спасибо за то, что ты есть, и за то, что разделяешь со мной эту траву

*Упоминаются шоу RAW от 23.04.2012 и Superstars от 26.04.2012реальные факты

читать дальше

Взболтнув на дне бумажного стаканчика остатки кофе, Майк с отвращением поморщился и отставил недопитый напиток на приборную доску. Было уже около двух часов ночи, но ему не нужен допинг для поддержания тонуса. Майк не чувствовал усталости, даже проведя последние несколько часов за рулем.
И будь оно все проклято, если он понимал, что подтолкнуло его бросить все текущие дела и, проехав полстраны, оказаться здесь, в Тампе. Повод, конечно, был. Да и причина тоже. Хотя в пути его не раз посещала мысль, что он совершает большую глупость, и лучше развернуться и поехать обратно. Но каждый раз его что-то останавливало и заставляло еще сильнее вжимать педаль газа в пол. Ему нужно было исполнить свое намерение. Просто необходимо.
Майк еще раз бросил взгляд в сторону дома, за которым наблюдал последние пару часов. Судя по тому, что музыка стихла, шумная вечеринка все-таки подошла к своему завершению. Осталось только дождаться, когда гости разойдутся. Было опасение, что не все уйдут, но в данный момент Майк не сильно волновался по этому поводу. В конце концов, он не мог все бросить и уехать. Слишком тяжело он шел к решению приехать сюда. Нет, не несколько дней, и даже не неделю. Долгие месяцы.
Месяцы тоски, злости, ревности, депрессии и осознания себя.
И если бы не тот чертов матч на Superstars! Это было всего несколько дней назад, но Майк до сих пор помнил как дрожали его ладони тогда в душе, после матча. Он долго стоял сначала под холодной, потом под горячей водой. Ему необходимо было смыть все ощущения, забыть и не думать. Но даже, когда он, наконец, выбрался из душевой кабинки, ему казалось, что он все равно чувствует на себе прикосновения, запах тела… этот въевшийся в память мускусный запах пота и тонкие нотки лимонного лосьона после бритья.
Но хуже было другое. То, что сам он не хотел терять эти ощущения. Голова была в каком-то тумане: смятение, бешено колотящееся сердце, слабость во всем теле только от одних воспоминаний. И жидкий огонь по венам. Тот самый огонь, которого он так боялся, которого так старательно избегал последние несколько месяцев.
Майк с трудом помнил, как прошел матч. Впервые в жизни он был благодарен многотысячной публике за то, что она заставила его сосредоточиться на работе и делать то, что положено по сценарию. Только зрители на арене удерживали его от того, чтобы не сделать какую-нибудь глупость. Слава богу, он мог оставаться профессионалом даже в таких стрессовых ситуациях и сохранять трезвость разума в нужные моменты. Но как только он оказался за кулисами…
Черт! Он даже не мог вспомнить, как добрался до раздевалки и закрылся на добрых полчаса в душе. Последнее, что он помнит, как долго стоял в кабинке, опершись рукой о стену и вжавшись носом в изгиб локтя. Ему понадобилось как минимум минут пять чтобы заставить себя включить воду и смыть со своего тела тот самый запах, который он все никак не мог отпустить от себя.
Он был на пределе. И если бы в раздевалке не было полно людей (перед началом шоу обычно так и бывало), он бы сорвался и натворил непоправимое.
Самым разумным решением было покинуть арену, и чем скорее, тем лучше. У самого выхода он случайно столкнулся с Игроком. И еще подумал, что такое тотальное невезение за один день могло приключиться только с ним. Майк знал, что Левек относился к нему слишком предвзято, и что последние полгода постоянных скатов вниз он был обязан именно Игроку и его новоиспеченному командованию в компании.
Левек попытался преградить Майку дорогу:
-Куда это ты собрался, приятель? Шоу только началось.
Ехидца в глазах Игрока говорила о том, что он наслаждается тем, что происходит. Он как будто знал о чем-то. Догадывался о том, что творилось с Майком. И закралось подозрение, что матч на Superstars не был рандомным решением букеров. Похоже, это было очередное наказание. Для них обоих.
- У меня нет ни сегментов, ни матчей на этом RAW, так что я лучше отправлюсь домой. Я чертовски устал после тура, - в тон Игроку ответил Майк.
-А как же поздравление Сины?! – Игрок удивленно приподнял бровь, делая вид как будто не понимает, как можно так не уважать лицо компании, что даже не остаться, чтобы поздравить его с Днем Рождения.
- Я думаю, Джон не обидится, если я поздравлю его индивидуально, - вежливость тона была нарочитой, и Левек это понимал. Но в данный момент Майку было все равно. Пусть даже Игрок уже сейчас думал о том, как наказать его за это.
Он покинул Детройт настолько быстро, насколько это было возможно. Майк рассчитывал, что дома ему будет легче забыть. Тем более, впереди было несколько выходных, и в запланированных делах он и думать забудет обо всем. У них с Марис было запланировано пара публичных мероприятий и вечеринок. Да и потом, несмотря на то, что их отношения в эмоциональном плане больше смахивали на дружбу, чем на пылкую влюбленность, которую они обычно изображали на публику, Марис все же была его девушкой, и Майк справедливо полагал, что сможет с ней забыться. Марис мастерски умела заполнять собой его мысли. Особенно в постели. Хотя это и не всегда работало.
Зря он надеялся, что это сработает и в этот раз. Дома Майк не продержался и двух дней. Постоянные мысли и воспоминания не давали даже вздохнуть спокойно. Хотелось просто удрать подальше от всего. А еще лучше сбежать от самого себя.
Дошло до того, что он просто не смог больше этого выносить. Присутствие Марис больше раздражало, чем отвлекало от навязчивых мыслей. Это был тупик. Надо было что-то делать со своим состоянием. Решить этот вопрос раз и навсегда. Тем более, был подходящий повод - 28 апреля.
Майк потер переносицу, разгоняя усталость. Перед глазами поплыли красные круги, и не в силах больше сдерживать себя, он уронил голову на руль, вспоминая то самое событие, что привело его в это безумное состояние.
Редко случалось задерживаться на пьяных вечеринках после шоу, но тут случилось именно так. Майк не особо жаловал такие мероприятия, точнее, не очень жаловал алкоголь во время вечеринок. Что подвигло его в этот раз выпить, мало того, выпить лишнего, он не понимал до сих пор. Скорее всего, ему было скучно. И тоскливо.
В конечном итоге, в отель он возвращался уже в хорошей кондиции. Буквально у дверей номера ему сообщили о том, что пару часов назад в отель заселился Кевин.
Если бы в человеческом организме было устройство включения и выключения спонтанных поступков, то это был именно тот момент, когда этот самый выключатель сработал.
Майк просто на автомате зашагал в направлении номера, в который пару часов въехал Алекс. Они не виделись целых три недели! Это было подобно каторге. Они никогда не расставались на такой долгий срок. Но травма Кевина заставила впервые задуматься о том, что они значат друг для друга.
Майк не постучался, он просто повернул ручку, зная, что Кевин имел привычку никогда не запирать дверь. Он как раз выходил из ванной. Короткие волосы влажные после душа, спортивные брюки и чистая футболка, в руках взятое из дому полотенце.
- О! Привет, старик! Давно не виделись, - мальчишеская улыбка расползлась на губах, и это было последней каплей.
Майк, ни слова не говоря, приблизился к Кевину вплотную и обнял за шею одной рукой в такой привычной для него собственнической манере.
Он так и не понял, что заставило его сделать это. Он просто чувствовал близость Кевина, его запах, этот мускусный запах… Алкоголь в крови… Он так соскучился…
Майк просто прижался губами к губам Кевина. Порывисто и коротко. Как будто это было нужно. Как будто это было то, что утолило бы его тоску, показало бы, как он скучал.
Черт возьми! Кевин всегда был рядом. И с ним всегда было комфортно. Но Майк ни разу до этого не задумывался, почему было так хорошо рядом с ним. Просто раньше у него не было повода разобраться во всем. А сейчас их разлука была неестественно долгой. И он никогда бы не подумал, что может так скучать за кем-то.
Майк оторвался от губ Кевина, и некоторое время смотрел в самую середину его темно-синих глаз. Алекс был несколько ошарашен этим странным поцелуем. Но он не сделал ничего, чтобы оттолкнуть Майка или по-другому показать свое неприятие. Он просто стоял с полуоткрытыми губами, радужки глаз потемнели до цвета кобальта, и было трудно разобрать, о чем он думает.
Тогда Майк еще раз поцеловал Кевина. В этот раз более осторожно. Прижался к губам и несколько секунд ожидал хоть какой-то реакции. Но Кевин по-прежнему стоял в полном оцепенении. Тогда Майк лизнул нижнюю губу, заставляя открыть рот. Еще раз и еще, пока губы Кевина не раскрылись. А когда он начала отвечать на поцелуй, казалось, ничто в мире не может их остановить. Язык Кевина был возбуждающее влажным и казался таким сладким на вкус, как будто он только что съел карамельную конфету и её сахарный вкус остался во рту и на языке.
Но хуже было то, что именно в этот момент Майк осознал сквозь замутненное алкоголем сознание, что никогда и ни с кем ему не было настолько хорошо. Это было неправильно и нездорово. Но это было до мозга костей хорошо. Когда по позвоночнику пробегает мелкая дрожь и струится по венам к самым кончикам пальцев. Когда в районе солнечного сплетения зарождается приятное тепло, медленно течет вниз и оседает тягучим возбуждением где-то внизу живота. Когда все, о чем ты способен думать – это желание ощутить своей кожей тепло его обнаженной кожи, и руки уже тянутся, чтобы задрать вверх футболку и пробежаться ладонями по бугристыми мышцам на спине, животе, плечам, задержать ладонь под сердцем, чтобы ощутить силу ударов. И не отрываться от губ, будь оно все проклято, никогда не отрываться…
От шума внезапно открывающейся двери, они отскочили друг от друга как ошпаренные. Майк просто выскочил в полуоткрытую дверь, случайно зацепив плечом, зашедшего в номер Сваггера, который так и не понял, свидетелем какого события он только что чуть не стал.
Майк пришел в себя только в своем в номере. Загнанно дыша, как после десятикилометрового кросса, он стянул с себя пиджак и галстук и свалился на кровать, уткнувшись носом в подушку. Голова кружилась, сердце отсчитывало тяжелые медленные удары, а кончики пальцев подрагивали как у заправского алкоголика. Майк облизнул губы, все еще ощущая вкус поцелуя, и зажмурился так сильно, что почти почувствовал, как веки до боли давят на глазные яблоки. Ему надо забыть это безумие. Выкинуть из головы свой глупый поступок и самое главное, попытаться притвориться, будто ничего не было.
И Майку почти удалось за последние несколько месяцев забыть ощущения, которые взбудоражили кровь так сильно, что практически нестерпимо хотелось все повторить.
Это же нелепо! Он не мог влюбиться в своего друга и партнера. Майк просто запутался. Это вовсе не было сексуальным влечением. Не могло им быть.
Но сколько бы он не повторял себе это, те ощущения слишком часто всплывали в памяти, бесконечно теребили разум и чувства. И Майк опасался, что однажды сорвется и снова повторит ту глупость. И чтобы этого не случилось, лучше всего прекратить любое общение с Кевином. Насколько это возможно, учитывая, что они постоянно так или иначе встречались.
Долгие месяцы Майк жил как в тумане, карьера шла под откос, но он упрямо продолжал вкладывать всего себя в любимое дело, забывая про все, что было важным, кроме работы. Придерживаться своего изначального плана – всецело игнорировать Алекса – не удавалась от слова совсем. Они не общались, но приходилось часто вспоминать о существования друг друга на интервью и в шоу. Так уж сложилось, что самые значимые события в их карьерах были связаны друг с другом, и им обоим приходилось помнить об этом, потому что помнили и слишком часто вспоминали все вокруг, начиная от журналистов и коллег, заканчивая фанатами.
А потом случился матч на Superstars. И все, что было важным до этого, превратилось в пыль. Теперь Майк мог думать только о том, что он чертовски устал скрываться от самого себя. Он должен был поговорить с Кевином. Они должны были решить их общую проблему вместе.
Майк снова посмотрел в сторону дома, устало вздохнул и решил, что лучше всего дождаться утра. А пока стоило отогнать машину на обочину и поспать хотя бы пару часов. В отель ехать слишком рискованно, здесь, в Тампе его мог узнать любой прохожий, слухи поползут с чудовищной скоростью, и уже завтра все таблоиды будут пестреть заголовками о том, что Майк «The Miz» Мизанин весело проводит время вдали от Лос-Анжелеса и от своей подружки. И для этого вовсе не обязательно и в самом деле весело проводить время. Достаточно просто быть замеченным, заселяющимся в отель среди ночи. Самому, без телохранителей и вне тура компании.
Только Майк повернул ключ зажигания, и тут заметил, как дверь дома распахнулась, яркий электрический свет просочился широкой полоской на темное крыльцо, послышался громкий смех, эхом раздавшийся в тишине ночного квартала, и на пороге дома появились два женских силуэта. Из-за угла дома, как черт из табакерки, вывернуло такси, и девушки, нетвердо шагая по подъездной дорожке, устремились к машине.
На крыльце, опираясь о дверной косяк, появился Кевин. Вечеринка, видимо, была не при параде, потому что Алекс был одет в поношенные джинсы и темную футболку. На голове, перевернутая козырьком назад, любимая бейсболка. Кевин махнул рукой в знак прощания, но одна из девиц, чуть шатаясь, резко развернулась на своих высоких каблуках, вернулась к Алексу и прижалась к нему своим гибким телом. Кевин приобнял тонкую талию девушки, та жеманно хихикнула и поцеловала Алекса в краешек губ. Потом девушка отстранилась и поторопилась в такси, вслед за своей подругой.
Алекс проводил взглядом отъезжающий автомобиль, еще полминуты постоял на крыльце, и развернулся, чтобы уйти. Голова начинала раскалываться от выпитого за вечер алкоголя, и он чертовски устал от шума и пьяных друзей. Хотелось завалиться в постель и проспать как минимум до завтрашнего вечера.
Перед тем, как закрыть за собой входную дверь, Кевин услышал за спиной знакомый голос:
- Как прошла вечеринка?
Почудилось. Перебрал сегодня, вот и мерещится. Но все же Кевин развернулся и встретился взглядом с бездонным небом усталых глаз.
Кевин замер на полувздохе, сердце болезненно толкнулось в груди - перед ним стоит Майк и его теплая улыбка, именно та улыбка, которая предназначалась обычно только для близких (Алексу ли не знать) растягивает его губы. Майк стоит ссутулясь, засунув руки в карманы серой толстовки, вокруг рта залегли морщинки. Он совершенно не похож сейчас на лощеного, идеально подтянутого суперстара, которого являл собой обычно. В его взгляде и внешнем виде столько тоски и усталости, что Алекс невольно сглатывает, пытаясь прочистить пересохшее горло.
- Что ты здесь делаешь? – голос хрипло прорезал пространство, и Кевину показалось, что он слышит себя со стороны.
- Приехал поздравить тебя, - ответил Майк.
Неуверенность и некоторая растерянность в том, как Майк произнес это, неожиданно раздражают Алекса.
- Для этого есть телефон. Слышал о таком средстве связи? - язвит он и, разворачиваясь, уходит в дом.
Но дверь не закрывает, что служит для Майка приглашением. И тот послушно следует за Кевином.
- Хотел лично, - слишком тихо ответил Майк.
Но Кевин услышал и все еще пытается сдержать злость, поэтому просто иронично хмычет. Взял со стойки открытую бутылку и пива и опрокинул горлышко в рот.
Они молчат почти минуту, Кевин не поворачивается лицом к Майку, но знает, что тот все еще стоит на пороге, не решаясь подойти ближе.
А потом Кевин слышит:
- Я скучал, - хрипло, сдавленно, на выдохе.
Сердце пропустило удар, плечи слегка вздрогнули как от удара. Кевин сжал скользкую запотевшую бутылку крепче в своих пальцах и повернулся к Майку лицом. И вдруг понял, что не хочет сейчас таких признаний.
- Издеваешься? Мы видим друг друга каждый день, - Кевин небрежно усмехнулся, как будто разговор был незначащим, пустяковым, - как ты можешь ск..
- Ты прекрасно понял, что я имел в виду, - перебил Майк, не желая поддерживать несерьезный тон. Он тащился через полстраны не для того, чтобы опять играть в игры.
И Кевин срывается. Он небрежно швыряет бутылку на стол, та опрокидывается и пивная пена заливает стеклянную поверхность. Алекс грубо ругается, дергает рукой, чтобы поднять бутылку и мажет ладонью по именному торту, стоящему тут же на столе. На пальцах остается белоснежная полоска крема, и он нервно слизывает крем с кожи.
А потом резко приближается к Майку, в синих глазах гневные молнии:
- Ты совсем охуел, да Майк?! – матерные слова звучат небрежно, словно Кевин привык их произносить в повседневной речи, хотя Майк готов пересчитать по пальцам те случаи, когда Кевин ругался при нем, - ты считаешь нормальным игнорировать меня полгода, а потом среди ночи заявиться ко мне домой и говорить такое?!
Вспышка праведного гнева, как ни странно, успокоила Майка. Значит, не все потеряно. Значит, Кевин чувствует тоже, что и он сам. Майк пристально смотрит в глаза напротив, потемневшие от негодования. Майк не может оторвать глаз. Кевин снова близко - стоит сделать пару шагов и Майк бы снова почувствовал такое родное, уютное тепло, запах, дыхание. На виске Кевина выступила капелька пота то ли от духоты флоридской ночи, то ли он гнева и эмоций. Майк, не отрывая взгляда смотрит на эту капельку, и ему хочется подойти еще ближе, сорвать с головы Кевина эту чертову бейсболку, которую тот фанатично носит не снимая даже дома, и зарыться пальцами в его волосы, ероша упрямую челку. Но вместо этого Майк продолжает неподвижно стоять, и произносит в ответ:
- Нам уже давно нужно поговорить.
- О чем, Майк, черт тебя дери?! О чем?! – Алекс срывается на крик, возбужденно всплескивая руками, - О том, что тебе очень жаль, что все так вышло? Или может быть о том, что гребаных полгода я пытался достучаться до тебя, а получал в ответ гробовое молчание?!
Все отчаяние, накопившееся на сердце, вдруг выплеснулось единым потоком, и Кевин уже больше не мог себя сдерживать. Он думал, что сойдет с ума от той боли, которая копилась в нем до сих пор. Майк порвал с ним какие-либо контакты, и Кевин отчаялся уже находить причины и копаться в себе. И до сих пор не мог понять, почему после той ночи Майк упрямо отказывался замечать Кевина. Ведь тогда, они оба вляпались в свои чувства и порывы, но Майк продолжат игнорировать все, что происходило.
- После того как я… после той ночи, - Майк опустил глаза в пол, ему было тяжело выдерживать взгляд Кевина, - я просто струсил, я не знал, что мне делать. Я решил, что так будет лучше… Я…
Слова застряли в горле, признание давалось слишком тяжело. Майк посмотрел на свои ладони, пальцы снова дрожали, как тогда. Он громко вздохнул и поднял, наконец, глаза.
Кевин смотрел на него в ответ, и в кобальтовых глазах отражалось столько боли, что Майк терялся в ней, как в собственной, эхом отражающейся в сердце.
- Мы могли бы поговорить, старик, просто поговорить, - голос Кевина звучал устало, как будто это не он только что орал и ругался. Как будто в один момент Алекс растерял всю злость, и осталась только тоска и отчаяние.
- Мы могли бы просто забыть о той пьяной выходке, - Кевину казалось, что он почти задохнулся, произнося эти слова.
- Это не было пьяной выходкой, - надрывным шепотом отозвался Майк.
И время между ними застыло. Разлилось густым желе, оседая в воздухе горечью и слишком громким стуком сердец. Они стояли друг напротив друга, не отрывая взгляда, смотрели в глаза и, казалось, чувствовали каждое дыхание свое и чужое. Как будто они оба потерялись во мраке, долго брели, не ведая дороги, а теперь совершенно случайно нашли друг друга и, не веря своим чувствам, облегченно падали друг в друга, когда с плеч стал сползать груз тоски и боли.
Майк протянул руку и коснулся щеки Кевина, стирая подушечкой пальца оставшейся на коже крем, потом бездумно облизал свой палец. И это стало последней каплей. Кевин как в замедленном видео наблюдал за действиями Майка, а потом сорвался, не имея больше сил себя сдерживать.
Он набросился на губы Майка, сминая грубо, почти до боли, ощущая едва отросшую щетину на щеках Майка, сжимая в ладонях его лицо, насильно откидывая его голову назад, как будто желая захватить полную власть, забрать целиком, всего сразу.
Майк застонал в его губы и отвечал с таким же бешеным порывом, кусая, сталкиваясь зубами, зализывая, проникая языком все глубже, ощущая каждое рваное дыхание Кевина в своем рту. Майк, наконец, добрался до бейсболки Алекса, одним движением стянул с головы и вцепился пятерней в волосы.
Кевин в ответ глухо застонал, опустил ладони на шею Майка. Под большим пальцем стучала тонкая синяя венка и Кевин сильнее надавил на нее, как будто хотел заглушить пульс, забрать себе. Кевин оттянул нижнюю губу Майка зубами, и долго облизывал языком, стараясь утихомирить свои эмоции, прийти в относительную норму. Но рядом с Майком это вряд ли было возможно. Они заводили друг друга так сильно, что ни о каком самоконтроле и речи быть не могло. Они слишком соскучились по друг другу. Им необходимо было наверстать упущенное, насытиться друг другом хоть немного, заглушить бездонную тоску и боль.
Кевин потянул Майка от порога, ногой захлопывая входную дверь, и прямо на ходу начал стягивать с него толстовку, путаясь пальцами в мягкой ткани, практически срывая молнию вниз. Майк потянулся к краю футболки Кевина, и холодные костяшки прошлись по обнаженной коже, вызывая толпу взбешенных мурашек. Кевин охнул в губы Майка, но продолжал возиться с одеждой Майка. Толстовка полетела на пол, за ней последовала светлая майка, и туда же упала футболка Кевина. Ладони прошлись по коже, слегка сжимая, дразня, лихорадочно гладя. Майк дернул пояс на джинсах Кевина, практически вырывая болты на ширинке.
Они оторвались друг от друга и рухнули прямо на пол, рядом с сорванной одеждой. Майк пробежался губами по ключице Кевина, коротко поцеловал плечо, и а потом легонько укусил в то же место. Кевин выдохнул весь воздух из легких, когда ладони Майка забрались под боксеры и слегка сжали ягодицы. Алекс одним размашистым движением стянул с Майка джинсы вместе с бельем почти до колен, и сжал в своей большой ладони набухший член. Майк застонал сквозь зубы, и проехался языком по мочке уха Кевина, дыша загнанно и громко, обдавая влажным горячим дыханием.
Кевин провел большим пальцем по уже мокрой головке члена, и надавил сильнее, ощущая в полной мере как сильно возбужден Майк. Тот убрал руки с ягодиц Кевина и приспустил его боксеры ниже, выпуская твердый член.
Кевин прижался к обнаженной коже Майка сильнее, уткнулся носом в его шею, и, не отдавая себе отчета в действиях, засосал нежную кожу как раз возле пульсирующей синей жилки. Рука продолжала сильнее надрачивать член, и Майк вторил его темпу, проходя широкими взмахами по всей длине Кевина.
Вязкий, мускусный воздух между ними, заполняли хриплые стоны, влажная от пота кожа отдавала диким сексуальным напряжением. Они оба привыкли к прикосновению чужих тел, они проводили на ринге большую часть своей жизни. Тела друг друга они знали досконально, каждую мышцу, каждый изгиб, каждую родинку и мягкость кожи. Но никогда до этого они не касались друг друга так откровенно, так возбуждающе остро и сладко проводя пальцами и языком по горячей влажной коже. И это новое знание пьянило, кружило голову, сводило с ума. Даже случись в сию минуту землетрясение или конец света, вряд ли бы они смогли найти силы оторваться друг от друга.
Кевин снова нашел губы Майка, и в такт движениям на его члене сталкивался с языком Майка. Тот до крови укусил губу Алекса и сдавленно выдыхая, кончил под сильными пальцами. Кевин последовал за Майком через пару мгновений, разбрызгивая свою сперму на живот Майка.
Алекс уткнулся в плечо Майка, восстанавливая дыхание, и провел своей, мокрой от спермы ладонью по животу Майка, смазывая белесые пятна и втирая их в кожу.
Прошло долгих десять минут, пока они оба пришли в себя, отлипая друг от друга.
- Привет, - тихо прошептал Кевин, совершенно не вовремя вспомнив о том, что они даже не поздоровались при встрече.
- Привет, - так же тихо ответил Майк.
Кевин снова наклонился к Майку, нежно потерся кончиком носа о щеку, и поцеловал губы почти невесомо.
- Начнем сначала? – спросил Кевин, имея в виду не только что случившееся действо, а их отношения.
Начать с нуля, с осознанием и полным принятием их чувств друг к другу. Не прятаться, не трусить, не закрываться и не отказываться друг от друга. Начать заново их путь. Теперь уже без игр и притворства. Без сторонних лиц, без целого мира, который наблюдал за их спектаклями целый год. А только для себя, не разрушая их маленький мир, разбитый на двоих одним чувством, одним счастьем.
Майк только кивнул в ответ.
Ему не нужно было объяснять, что имел в виду Кевин. Они всегда понимали друг друга с полуслова. Они могли быть совершенно разными по характеру, по интеллекту и интересам, но близнецами их когда-то называли не поэтому. А потому что они чувствовали друг друга слишком остро, слишком хорошо.
Кевин, наконец, привстал с колен и оценил масштабы бедствия. И его и Майка джинсы были выпачканы в хлам.
- Блядь! Придется стирать, - усмехнулся Кевин, и на ходу стягивая с себя последнюю одежду, направился в душ.

***
Майк стряхнул с волос капельки воды и бесшумно зашел в спальню Кевина. Тот раскинулся на кровати лицом вниз, спина мерно вздымалась, глаза закрыты. Но Майк слишком хорошо знал Кевина, чтобы понять, что тот только притворяется спящим.
Майк скинул влажное полотенце с бедер и уселся на край кровати, толкая Алекса вбок:
- Двигайся давай. Какого хрена разлегся?
- Эй! Это моя кровать! – заупрямился Кевин, но все же подвинулся, давая Майку место лечь рядом.
- Не хотел тебя огорчать, но вот тебе новость: теперь эта кровать и моя тоже, - игривый тон в голосе Майка скользнул теплой волной по телу Алекса.
Он ничего не ответил, только довольно улыбнулся и снова закрыл глаза.
Майк навис над Кевином, провел губами по линии позвоночника, удовлетворенно замечая, как по его коже разбежались крупные мурашки. Провел языком вдоль татуировки, влажно обводя кажду букву на кресте, а потом, сдернул простыню с ног Кевина и, опустившись ниже, сначала жадно поцеловал, а потом укусил за ягодицу.
Кевин слегка пошевелился и снова открыл глаза:
- Прости, старик, на сегодня я уже пас.
- Это был аванс на завтра, - многообещающе ответил Майк, и растянулся рядом с Кевином.
Тот повернулся к нему лицом, сжал отчаянным жестом запясте Майка, и неуверенным, практически потерянным голосом спросил:
- Ты ведь больше не сбежишь, как тогда?
В темно-синих глазах был не вопрос - была почти осязаемая мольба. И вместо ответа, Майк подтянулся к Кевину и поцеловал.
- Больше нет, - в прозрачных глазах светилась доселе неизвестная Кевину нежность, - Не от тебя.
Губы Кевина расплылись в счастливой улыбке, и закрыв глаза, он провалился в глубокий сон, чувствуя рядом тепло и дыхание того, кого любил.

URL записи

Смотрите также