Алё, соседи снизу, у вас потолок не протекает пока случайно?
14.03.2012 в 03:52
Пишет wightnight:И в дополнение моего скромного вклада в соо - новый фик.
Посвящается моему второму пилоту в мизли расследованиях, по совместительству соседке по палате с желтыми стенами ,
и просто замечательному человеку - Nastya Amai
Название: Не отпущу
Автор: wightnight
Бета: Beisa
Арт: Ronse
Жанр: флафф, харт-комфорт
Пейринг: Алекс/Миз
Рейтинг: R
Дисклеймер: некоторые события являются реальными фактами, но их причинно-следственная связь - исключительно фантазия автора
читать дальшечитать дальше
читать дальше
URL записиПосвящается моему второму пилоту в мизли расследованиях, по совместительству соседке по палате с желтыми стенами ,
и просто замечательному человеку - Nastya Amai
Название: Не отпущу
Автор: wightnight
Бета: Beisa
Арт: Ronse
Жанр: флафф, харт-комфорт
Пейринг: Алекс/Миз
Рейтинг: R
Дисклеймер: некоторые события являются реальными фактами, но их причинно-следственная связь - исключительно фантазия автора
читать дальшечитать дальше
Он знал, где искать. Именно в таком полутемном складском помещении, в самом дальнем закоулке арены. Где-то среди бесчисленных ящиков и коробок из-под техники и всяческого оборудования. Там, где никто не найдет, не забредет случайно и не заметит, проходя мимо.
И Кевин не ошибся. Он достаточно хорошо знал Майка, чтобы сразу понять, куда он может пойти в таком состоянии. Побыть одному, предельно закрыться, переварить все случившееся и снова прийти в себя и работать дальше. Так, чтобы никто не заметил, никто не понял, что было на душе и как тяжело он переживает такие испытания.
Кевин оперся плечом об косяк узкой двери в подсобку, вглядываясь в темноту. Туда, где на одном из ящиков, привалившись к стене спиной, сидел Майк, и то и дело запускал пальцы в торчащую челку и с силой оттягивал, все ниже и ниже опуская голову к прижатому к груди колену.
-Ты как? – голос прозвучал слишком неуверенно и тихо – начинать разговор после двухнедельного молчания было неловко.
Однако Алекс для того и пришел сюда. Сейчас он меньше всего думал о своих обидах и последней ссоре. Все это было уже не важно.
Главным было то, что Майк сейчас нуждался в его поддержке. И судя по тому, как он слегка повернул голову на голос, было ясно, что он ждал, что Кевин его найдет. От этого понимания остатки обиды улетучились, и внутри осталось только приятная теплота и непреодолимое желание быть рядом. Настолько близко, насколько это возможно.
Но уже через пару секунд Майк втянул плечи, и снова в воздухе почувствовалось такое привычное им обоим напряжение.
- Неужели мы заговорили?! – язвительный тон хрипловатого голоса не испугал Алекса. Он так часто сталкивался с привычкой Майка ощетиниваться в моменты слабости, что уже безошибочно знал, как бороться с этим.
Кевин сделал пару шагов вперед и остановился. Он ожидал вспышки гнева, резкого движения и приказа валить ко всем чертям, но этого не случилось. И это насторожило еще больше. Либо сейчас Майку было все равно, либо… он хочет, чтобы Алекс был рядом.
В любой другой ситуации, Кевин не колебался и знал бы наверняка, что нужно делать. Но сейчас он был растерян.
И не только потому, что их ссора затянулась на непривычно долгое время, и каждый новый день молчания подталкивал к мысли, что на этот раз между ними все кончено. А еще и потому, что слишком серьезным был сегодняшний скандал на шоу.
В раздевалке буквально за десять минут после инцидента уже расползлись разговоры и сплетни о том, насколько суров был Игрок с Мизом. Свидетелей жесткого выговора, приправленного не самыми приличными выражениями, было предостаточно. В этот раз Игрок превзошел сам себя, устроив взбучку подчиненному прямо не отходя от кулис рампы. И это помимо того, что еще минут сорок Левек третировал Мизанина за закрытыми дверями своего кабинета. Никто не сомневался, что уже завтра масс-медиа разнесут эту новость по всем ресурсам, и замять скандал в пределах компании не удастся.
Алекс не собирался спрашивать, как именно все произошло, и почему Майк допустил этот нелепый ботч, из-за которого получил травму Киллингс, и пришлось по ходу шоу перекраивать весь сценарий матча. Кевину было абсолютно не важно, кто виноват и как все произошло, ему важно было только то, в каком состоянии сейчас находился Майк, и как все это отразиться на его карьере.
Алекс какое-то время не отводил взгляда от мутного света фонаря за узким окном под самым потолком помещения, а когда опустил взгляд на напряженную спину Майка, почувствовал резь в глазах от яркости выведенной белым цветом фразы «You are not» на черном трикотаже футболки.
Майк все еще не переоделся, хотя после шоу прошло уже более полутора часов. И все еще не был в душе после матча. Это было на него не похоже. А значит, сейчас он находился в крайне неважном расположении духа.
Можно было бы найти нужные слова, подбодрить, сказать, что все наладиться и завтра наступит новый день, и конфликт будет улажен. Можно было бы. Но Кевин не хотел ничего говорить. Он знал, что слова не помогут.
Вместо этого он приблизился вплотную к спине Майка и положил ладонь на плечо, слегка сжимая в знак поддержки.
Оба молчали и, казалось, что тишина звенящим эхом отражается от бетонных стен и еще сильнее давит на и без того мрачное настроение.
Майк сидел неподвижно, но теплая ладонь Кевина на его плече волей-неволей заставляла расслабиться и отпустить напряжение. И вопреки всем переживаниям и тревогам, которые до сих пор не отпускали ни на минуту, в голове промелькнула мысль о том, как же он скучал эти две недели без Алекса. И было чертовски приятно, что он нашел его в этих закоулках арены.
В последний раз, когда они были вместе, все закончилось очередной громкой ссорой, которая слишком сильно повлияла на настроение и, в конце концов, все это отразилось на работе. Впрочем, как случалось всегда. В течение последнего полугода. С тех самых пор, как их отношения стали слишком близкими.
Первые два месяца они были чересчур увлечены новыми ощущениями, находясь в какой-то безумной эйфории, в пьянящем дурмане друг от друга, слишком остро ощущая желание постоянно быть рядом, как будто до этого они не находились непрерывно вместе целый год. Это было сродни наркотической зависимости. Они оба понимали, что это неправильно, но ничего не могли поделать со своими желаниями. Важным было только это странное наваждение, когда все казалось неоспоримо верным.
Но чем больше они углублялись в свои новые отношения, тем больше становилось проблем. Они никогда не говорили о том, что с ними происходит, никогда не пытались разобраться, как же им быть дальше и что делать с тем, что между ними было. Они просто жили одним днем, думая только о том, как и когда им снова удастся побыть вдвоем, сохраняя тайну их отношений. Но проблемы появлялись вне зависимости от их желаний. Они были слишком разными, и рано или поздно это дало о себе знать.
Конфликты возникали по разным поводам, и чем дальше, тем серьезнее становились ссоры. Но причина разногласий всегда была одна – нежелание менять свои жизни в угоду их отношениям. Они и так переломали свое сознание, что далось с большим трудом, а ломать еще и привычный устой жизни было бы катастрофой для обоих.
Кевин медленно провел большим пальцем вверх по шее Майка, отчего по коже рассыпались мелкие мурашки. А где-то в районе солнечного сплетения зародилось знакомое приятное тепло и лениво поползло вниз живота. Майк глубоко вздохнул, и накрыл лежащую на плече ладонь Алекса своей, вкладывая в это прикосновение всю свою тоску, показывая, как скучал все это время.
Невольно вспомнился их последний раз.
Тогда Майк застал Кевина в подавленном состоянии в своем номере. Он лежал на кровати, распластавшись на животе и зарывшись носом в подушку. Это было как раз после того, как руководство объявило о том, что он должен сквошить Бродусу Клэю. Мало того, что дела шли из рук вон плохо, а теперь еще и этот позорный слив!
Майк присел на краешек кровати и попытался заговорить. Никакой реакции. Кевин все также неподвижно лежал и, казалось, вообще ничего не видел и не слышал.
Поняв, что дела совсем плохи, Майк решил зайти с другой стороны. Пальцы коснулись обнаженного участка спины между поясом джинсов и поддернутой вверх рубашки, и ласково пробежались по линии позвоночника. Сначала вверх – до середины спины, а потом рука опустилась до поясницы и ниже. Майк чувствовал как под его ладонью кожа Алекса покрывается мурашками, но сам он все так же неподвижно лежал, делая вид, что ничего не чувствует и не замечает.
Это вывело Майка из себя. Он вскочил с кровати, нервно сдернул с себя толстовку, которую наскоро одел, выходя из номера, и раздраженно скомкав её, бросил прямо в Алекса.
-Твою мать, Кев! Кончай дуться как какая-то девчонка! Я могу, конечно, просидеть тут всю ночь и пялиться на твою спину и зад, и дьявол тебя дери, я так и сделаю, но тебе от этого легче не станет.
И даже на это - вспышку гнева – никакой реакции. Майк пару раз прошелся вдоль кровати, чтобы успокоиться. Потом остановился, глубоко вдохнул, чтобы восстановить дыхание, и решил, наконец, вытянуть свой последний козырь.
Он cнова забрался на кровать, перекинул одну ногу через спину Алекса и нависая над ним всем телом, коснулся губами чувствительного места за ухом. Потом лизнул мочку и, нежно прихватив её зубами, оттянул на себя.
Ответная реакция не заставила себя долго ждать. Майк довольно улыбнулся, когда Алекс передернул плечом, шумно вдохнул воздух и еще больше зарылся носом в подушку.
- Может уже хватит? – полушепотом произнес Майк, отчего хрипотца в его голосе стала более выразительной.
Губы продолжали мять мочку уха Алекса.
- У нас с тобой не больше часа до того как твои соседи по номеру вернутся, - язык провел влажную линию вдоль шеи и на секунду губы задержались на пульсирующей жилке возле самого уха.
Дыхание Алекса участилось, и тогда Майк грубовато поцеловал его в шею, прикусывая кожу и оставляя на ней красный след.
Подействовало безотказно! Кевин резко перевернулся на спину и, притянув Майка ближе, порывисто поцеловал в губы.
-Чтоб тебя черти драли, Майк! – выпалил он, не разрывая поцелуя, - Мне хреново, а ты думаешь только об одном!
-А ты разве не думаешь о том же?
Продолжая отчаянно целоваться, оба сели в кровати, спешно стягивая одежду. Руки скользили по разгоряченной коже, доводили до крайнего возбуждения. До той критической точки, когда в голове не остается ни одной мысли. Только дикая агония и желание довести друг друга до полного исступления…
…Пальцы Майка зарылись в короткие волосы на затылке Кевина, пока тот лениво очерчивал языком его пупок влажным кругом.
- У меня есть новость для тебя. Хорошая новость.
Алекс застыл, приподнял голову и, озорно сверкнув глазами, не сдержал смех.
-Неужели это то, о чем я думаю?!
-Вот только не надо идиотских шуточек! – интимность момента была разрушена, и Майк приподнялся на локтях, - Давай пропустим тот момент, когда ты будешь проявлять чудеса своего остроумия, и спросишь, не беременный ли я! Это глупо и не смешно.
Весь игривый запал в темно-синих глазах Кевина пропал в один момент. Нижняя губа предательски дернулась, выдавая обиду. Алекс отодвинулся как можно дальше от Майка и сел на кровати:
- А другого времени, чтобы назвать меня дураком, ты выбрать не мог?!
Поняв, что перегнул палку, Майк потянулся к Кевину и в своей привычной собственнической манере обнял его за шею:
- Давай обойдемся без этих сцен, ладно? – нежность в голосе подкупала, несмотря на то, что слова были выбраны не самые подходящие. - Мы же не будем сейчас выяснять отношения из-за такой ерунды?
Закрепляя свои слова легким поцелуем, Майк немного отодвинулся, но положил большой палец на нижнюю губу Алекса, предотвращая его попытки возразить.
-Новость такая: сегодня мне удалось узнать план на Royal Rumble. Тебя включили.
Майку показалось довольно забавным наблюдать за тем, как меняется выражение лица Кевина от непонимания и недоумения до крайнего удивления. Он даже прочистил горло, чтобы спросить, правда ли это, но неожиданно застыл, и около полуминуты с подозрительным прищуром всматривался в небесно-голубые глаза Майка.
А потом очень спокойным, неестественно ровным голосом спросил:
- Твоих рук дело?
- С чего ты взял? Я тут ни при чем, - слишком быстро ответил Майк, а потом сбивчиво добавил, - Просто руководство решило, что будет хорошо для общего сюжета, если ты выйдешь после меня, что добавит напряжения…
Удивительно! Насколько талантливым актером был Майк, а сейчас выдал себя с потрохами неуверенностью в голосе и тем, что избегал смотреть Кевину в глаза. Он умел искусно лгать, умел выпутываться из любой ситуации, умел ловко и красиво оперировать словами, играть на публику и заводить толпу. А сейчас был похож на провинившегося школьника, который не умеет скрыть под ложью даже самые простые вещи.
Майк нервно провел ладонью по своей смятой челке и попытался уйти от разговора:
- Сюжет пока не ясен, но это же PPV! Какая разница, какой там сюжет? Кого это волнует? Главное, засветишься там – это уже большой плюс.
- Ты опять это сделал, - все тем же спокойным голосом констатировал Кевин, - ты опять полез в мои дела со своей помощью.
Майк опасался, что дойдет до этого. И теперь ссоры было не избежать. Самый первый раз они поссорились именно из-за того, что Кевин упрямо отказывался принимать помощь в карьере. Самым железным его аргументом было то, что такая помощь может ненароком раскрыть их отношения, а это означало чудовищные последствия для обоих. Ему хватало того, что целый год он был ведомым. Теперь ему нужна была самостоятельность. По крайней мере, независимость от Майка. Тем более, когда их отношения зашли так далеко.
После первого же конфликта на этой почве, они оба сошлись на том, что их профессиональные отношения никоим образом не будут пересекаться с личными. На работе они будут абсолютно чужими друг другу людьми. Никакой помощи, никакой протекции.
Но, несмотря на это, Майк умудрялся находить способы хоть как-то тайком помогать Кевину в карьере. Это было всякой мелочью – через своего агента договаривался на счет хаус-шоу, кое-каких эфиров и вот теперь смог походатайствовать по поводу Рамбла.
- Проклятье! – наконец-то выплеснув свое негодование, выругался Кевин, спрыгнул с кровати и принялся собирать свои вещи с пола.
- Не будь идиотом, Кев! Какая разница, как ты попал в Рамбл?! Главное, что ты будешь на шоу.
Натянув на себя джинсы, Алекс остановился и посмотрел в упор на Майка:
- У нас была договоренность. Ты ее нарушил. Ты просишь за меня за моей спиной, как будто я ребенок и не могу сам решать свои проблемы, - голос срывался на крик, - Мне надоело это, Майк! Я сыт по горло тем, что ты держишь меня за беспомощного дурака!
- Мы обсудим этот вопрос позже, - приказной тон еще больше раздражал Кевина, но Майк продолжал в том же духе, - через пару дней я еду в Эмираты. Ты же помнишь, что приедешь туда вслед за мной? Там у нас будет больше времени поговорить об этом.
Упоминание о том, что Майк смог устроить и этот вопрос, сорвав его с хаус-шоу и потащив вслед за собой в промо-тур, было последней каплей.
- Иди ты знаешь куда со своими Эмиратами?! Меня все это достало! Не хочу больше с тобой разговаривать, - и вышел из своего же номера, громко хлопнув дверью.
И в тот самый момент Майк почувствовал, что и сам начинает злиться. Он слишком хорошо знал Кевина, чтобы быть уверенным в том, что ссора подтолкнет его удариться во все тяжкие, снова срываться дома на пьянки, и что самое невыносимое – устраивать бесконечные потрахушки со своей тамповской подружкой. А это Майка раздражало больше всего.
Завтра Алекс поедет домой, а уже к вечеру его девушка будет рассказывать всему миру, какой страстный любовник её бойфренд. И Майк знал, что она не солжет ни слова.
И ревность была еще одной веской причиной их частых ссор.
И Кевин не ошибся. Он достаточно хорошо знал Майка, чтобы сразу понять, куда он может пойти в таком состоянии. Побыть одному, предельно закрыться, переварить все случившееся и снова прийти в себя и работать дальше. Так, чтобы никто не заметил, никто не понял, что было на душе и как тяжело он переживает такие испытания.
Кевин оперся плечом об косяк узкой двери в подсобку, вглядываясь в темноту. Туда, где на одном из ящиков, привалившись к стене спиной, сидел Майк, и то и дело запускал пальцы в торчащую челку и с силой оттягивал, все ниже и ниже опуская голову к прижатому к груди колену.
-Ты как? – голос прозвучал слишком неуверенно и тихо – начинать разговор после двухнедельного молчания было неловко.
Однако Алекс для того и пришел сюда. Сейчас он меньше всего думал о своих обидах и последней ссоре. Все это было уже не важно.
Главным было то, что Майк сейчас нуждался в его поддержке. И судя по тому, как он слегка повернул голову на голос, было ясно, что он ждал, что Кевин его найдет. От этого понимания остатки обиды улетучились, и внутри осталось только приятная теплота и непреодолимое желание быть рядом. Настолько близко, насколько это возможно.
Но уже через пару секунд Майк втянул плечи, и снова в воздухе почувствовалось такое привычное им обоим напряжение.
- Неужели мы заговорили?! – язвительный тон хрипловатого голоса не испугал Алекса. Он так часто сталкивался с привычкой Майка ощетиниваться в моменты слабости, что уже безошибочно знал, как бороться с этим.
Кевин сделал пару шагов вперед и остановился. Он ожидал вспышки гнева, резкого движения и приказа валить ко всем чертям, но этого не случилось. И это насторожило еще больше. Либо сейчас Майку было все равно, либо… он хочет, чтобы Алекс был рядом.
В любой другой ситуации, Кевин не колебался и знал бы наверняка, что нужно делать. Но сейчас он был растерян.
И не только потому, что их ссора затянулась на непривычно долгое время, и каждый новый день молчания подталкивал к мысли, что на этот раз между ними все кончено. А еще и потому, что слишком серьезным был сегодняшний скандал на шоу.
В раздевалке буквально за десять минут после инцидента уже расползлись разговоры и сплетни о том, насколько суров был Игрок с Мизом. Свидетелей жесткого выговора, приправленного не самыми приличными выражениями, было предостаточно. В этот раз Игрок превзошел сам себя, устроив взбучку подчиненному прямо не отходя от кулис рампы. И это помимо того, что еще минут сорок Левек третировал Мизанина за закрытыми дверями своего кабинета. Никто не сомневался, что уже завтра масс-медиа разнесут эту новость по всем ресурсам, и замять скандал в пределах компании не удастся.
Алекс не собирался спрашивать, как именно все произошло, и почему Майк допустил этот нелепый ботч, из-за которого получил травму Киллингс, и пришлось по ходу шоу перекраивать весь сценарий матча. Кевину было абсолютно не важно, кто виноват и как все произошло, ему важно было только то, в каком состоянии сейчас находился Майк, и как все это отразиться на его карьере.
Алекс какое-то время не отводил взгляда от мутного света фонаря за узким окном под самым потолком помещения, а когда опустил взгляд на напряженную спину Майка, почувствовал резь в глазах от яркости выведенной белым цветом фразы «You are not» на черном трикотаже футболки.
Майк все еще не переоделся, хотя после шоу прошло уже более полутора часов. И все еще не был в душе после матча. Это было на него не похоже. А значит, сейчас он находился в крайне неважном расположении духа.
Можно было бы найти нужные слова, подбодрить, сказать, что все наладиться и завтра наступит новый день, и конфликт будет улажен. Можно было бы. Но Кевин не хотел ничего говорить. Он знал, что слова не помогут.
Вместо этого он приблизился вплотную к спине Майка и положил ладонь на плечо, слегка сжимая в знак поддержки.
Оба молчали и, казалось, что тишина звенящим эхом отражается от бетонных стен и еще сильнее давит на и без того мрачное настроение.
Майк сидел неподвижно, но теплая ладонь Кевина на его плече волей-неволей заставляла расслабиться и отпустить напряжение. И вопреки всем переживаниям и тревогам, которые до сих пор не отпускали ни на минуту, в голове промелькнула мысль о том, как же он скучал эти две недели без Алекса. И было чертовски приятно, что он нашел его в этих закоулках арены.
В последний раз, когда они были вместе, все закончилось очередной громкой ссорой, которая слишком сильно повлияла на настроение и, в конце концов, все это отразилось на работе. Впрочем, как случалось всегда. В течение последнего полугода. С тех самых пор, как их отношения стали слишком близкими.
Первые два месяца они были чересчур увлечены новыми ощущениями, находясь в какой-то безумной эйфории, в пьянящем дурмане друг от друга, слишком остро ощущая желание постоянно быть рядом, как будто до этого они не находились непрерывно вместе целый год. Это было сродни наркотической зависимости. Они оба понимали, что это неправильно, но ничего не могли поделать со своими желаниями. Важным было только это странное наваждение, когда все казалось неоспоримо верным.
Но чем больше они углублялись в свои новые отношения, тем больше становилось проблем. Они никогда не говорили о том, что с ними происходит, никогда не пытались разобраться, как же им быть дальше и что делать с тем, что между ними было. Они просто жили одним днем, думая только о том, как и когда им снова удастся побыть вдвоем, сохраняя тайну их отношений. Но проблемы появлялись вне зависимости от их желаний. Они были слишком разными, и рано или поздно это дало о себе знать.
Конфликты возникали по разным поводам, и чем дальше, тем серьезнее становились ссоры. Но причина разногласий всегда была одна – нежелание менять свои жизни в угоду их отношениям. Они и так переломали свое сознание, что далось с большим трудом, а ломать еще и привычный устой жизни было бы катастрофой для обоих.
Кевин медленно провел большим пальцем вверх по шее Майка, отчего по коже рассыпались мелкие мурашки. А где-то в районе солнечного сплетения зародилось знакомое приятное тепло и лениво поползло вниз живота. Майк глубоко вздохнул, и накрыл лежащую на плече ладонь Алекса своей, вкладывая в это прикосновение всю свою тоску, показывая, как скучал все это время.
Невольно вспомнился их последний раз.
Тогда Майк застал Кевина в подавленном состоянии в своем номере. Он лежал на кровати, распластавшись на животе и зарывшись носом в подушку. Это было как раз после того, как руководство объявило о том, что он должен сквошить Бродусу Клэю. Мало того, что дела шли из рук вон плохо, а теперь еще и этот позорный слив!
Майк присел на краешек кровати и попытался заговорить. Никакой реакции. Кевин все также неподвижно лежал и, казалось, вообще ничего не видел и не слышал.
Поняв, что дела совсем плохи, Майк решил зайти с другой стороны. Пальцы коснулись обнаженного участка спины между поясом джинсов и поддернутой вверх рубашки, и ласково пробежались по линии позвоночника. Сначала вверх – до середины спины, а потом рука опустилась до поясницы и ниже. Майк чувствовал как под его ладонью кожа Алекса покрывается мурашками, но сам он все так же неподвижно лежал, делая вид, что ничего не чувствует и не замечает.
Это вывело Майка из себя. Он вскочил с кровати, нервно сдернул с себя толстовку, которую наскоро одел, выходя из номера, и раздраженно скомкав её, бросил прямо в Алекса.
-Твою мать, Кев! Кончай дуться как какая-то девчонка! Я могу, конечно, просидеть тут всю ночь и пялиться на твою спину и зад, и дьявол тебя дери, я так и сделаю, но тебе от этого легче не станет.
И даже на это - вспышку гнева – никакой реакции. Майк пару раз прошелся вдоль кровати, чтобы успокоиться. Потом остановился, глубоко вдохнул, чтобы восстановить дыхание, и решил, наконец, вытянуть свой последний козырь.
Он cнова забрался на кровать, перекинул одну ногу через спину Алекса и нависая над ним всем телом, коснулся губами чувствительного места за ухом. Потом лизнул мочку и, нежно прихватив её зубами, оттянул на себя.
Ответная реакция не заставила себя долго ждать. Майк довольно улыбнулся, когда Алекс передернул плечом, шумно вдохнул воздух и еще больше зарылся носом в подушку.
- Может уже хватит? – полушепотом произнес Майк, отчего хрипотца в его голосе стала более выразительной.
Губы продолжали мять мочку уха Алекса.
- У нас с тобой не больше часа до того как твои соседи по номеру вернутся, - язык провел влажную линию вдоль шеи и на секунду губы задержались на пульсирующей жилке возле самого уха.
Дыхание Алекса участилось, и тогда Майк грубовато поцеловал его в шею, прикусывая кожу и оставляя на ней красный след.
Подействовало безотказно! Кевин резко перевернулся на спину и, притянув Майка ближе, порывисто поцеловал в губы.
-Чтоб тебя черти драли, Майк! – выпалил он, не разрывая поцелуя, - Мне хреново, а ты думаешь только об одном!
-А ты разве не думаешь о том же?
Продолжая отчаянно целоваться, оба сели в кровати, спешно стягивая одежду. Руки скользили по разгоряченной коже, доводили до крайнего возбуждения. До той критической точки, когда в голове не остается ни одной мысли. Только дикая агония и желание довести друг друга до полного исступления…
…Пальцы Майка зарылись в короткие волосы на затылке Кевина, пока тот лениво очерчивал языком его пупок влажным кругом.
- У меня есть новость для тебя. Хорошая новость.
Алекс застыл, приподнял голову и, озорно сверкнув глазами, не сдержал смех.
-Неужели это то, о чем я думаю?!
-Вот только не надо идиотских шуточек! – интимность момента была разрушена, и Майк приподнялся на локтях, - Давай пропустим тот момент, когда ты будешь проявлять чудеса своего остроумия, и спросишь, не беременный ли я! Это глупо и не смешно.
Весь игривый запал в темно-синих глазах Кевина пропал в один момент. Нижняя губа предательски дернулась, выдавая обиду. Алекс отодвинулся как можно дальше от Майка и сел на кровати:
- А другого времени, чтобы назвать меня дураком, ты выбрать не мог?!
Поняв, что перегнул палку, Майк потянулся к Кевину и в своей привычной собственнической манере обнял его за шею:
- Давай обойдемся без этих сцен, ладно? – нежность в голосе подкупала, несмотря на то, что слова были выбраны не самые подходящие. - Мы же не будем сейчас выяснять отношения из-за такой ерунды?
Закрепляя свои слова легким поцелуем, Майк немного отодвинулся, но положил большой палец на нижнюю губу Алекса, предотвращая его попытки возразить.
-Новость такая: сегодня мне удалось узнать план на Royal Rumble. Тебя включили.
Майку показалось довольно забавным наблюдать за тем, как меняется выражение лица Кевина от непонимания и недоумения до крайнего удивления. Он даже прочистил горло, чтобы спросить, правда ли это, но неожиданно застыл, и около полуминуты с подозрительным прищуром всматривался в небесно-голубые глаза Майка.
А потом очень спокойным, неестественно ровным голосом спросил:
- Твоих рук дело?
- С чего ты взял? Я тут ни при чем, - слишком быстро ответил Майк, а потом сбивчиво добавил, - Просто руководство решило, что будет хорошо для общего сюжета, если ты выйдешь после меня, что добавит напряжения…
Удивительно! Насколько талантливым актером был Майк, а сейчас выдал себя с потрохами неуверенностью в голосе и тем, что избегал смотреть Кевину в глаза. Он умел искусно лгать, умел выпутываться из любой ситуации, умел ловко и красиво оперировать словами, играть на публику и заводить толпу. А сейчас был похож на провинившегося школьника, который не умеет скрыть под ложью даже самые простые вещи.
Майк нервно провел ладонью по своей смятой челке и попытался уйти от разговора:
- Сюжет пока не ясен, но это же PPV! Какая разница, какой там сюжет? Кого это волнует? Главное, засветишься там – это уже большой плюс.
- Ты опять это сделал, - все тем же спокойным голосом констатировал Кевин, - ты опять полез в мои дела со своей помощью.
Майк опасался, что дойдет до этого. И теперь ссоры было не избежать. Самый первый раз они поссорились именно из-за того, что Кевин упрямо отказывался принимать помощь в карьере. Самым железным его аргументом было то, что такая помощь может ненароком раскрыть их отношения, а это означало чудовищные последствия для обоих. Ему хватало того, что целый год он был ведомым. Теперь ему нужна была самостоятельность. По крайней мере, независимость от Майка. Тем более, когда их отношения зашли так далеко.
После первого же конфликта на этой почве, они оба сошлись на том, что их профессиональные отношения никоим образом не будут пересекаться с личными. На работе они будут абсолютно чужими друг другу людьми. Никакой помощи, никакой протекции.
Но, несмотря на это, Майк умудрялся находить способы хоть как-то тайком помогать Кевину в карьере. Это было всякой мелочью – через своего агента договаривался на счет хаус-шоу, кое-каких эфиров и вот теперь смог походатайствовать по поводу Рамбла.
- Проклятье! – наконец-то выплеснув свое негодование, выругался Кевин, спрыгнул с кровати и принялся собирать свои вещи с пола.
- Не будь идиотом, Кев! Какая разница, как ты попал в Рамбл?! Главное, что ты будешь на шоу.
Натянув на себя джинсы, Алекс остановился и посмотрел в упор на Майка:
- У нас была договоренность. Ты ее нарушил. Ты просишь за меня за моей спиной, как будто я ребенок и не могу сам решать свои проблемы, - голос срывался на крик, - Мне надоело это, Майк! Я сыт по горло тем, что ты держишь меня за беспомощного дурака!
- Мы обсудим этот вопрос позже, - приказной тон еще больше раздражал Кевина, но Майк продолжал в том же духе, - через пару дней я еду в Эмираты. Ты же помнишь, что приедешь туда вслед за мной? Там у нас будет больше времени поговорить об этом.
Упоминание о том, что Майк смог устроить и этот вопрос, сорвав его с хаус-шоу и потащив вслед за собой в промо-тур, было последней каплей.
- Иди ты знаешь куда со своими Эмиратами?! Меня все это достало! Не хочу больше с тобой разговаривать, - и вышел из своего же номера, громко хлопнув дверью.
И в тот самый момент Майк почувствовал, что и сам начинает злиться. Он слишком хорошо знал Кевина, чтобы быть уверенным в том, что ссора подтолкнет его удариться во все тяжкие, снова срываться дома на пьянки, и что самое невыносимое – устраивать бесконечные потрахушки со своей тамповской подружкой. А это Майка раздражало больше всего.
Завтра Алекс поедет домой, а уже к вечеру его девушка будет рассказывать всему миру, какой страстный любовник её бойфренд. И Майк знал, что она не солжет ни слова.
И ревность была еще одной веской причиной их частых ссор.
читать дальше
***
Только сейчас Кевин почувствовал, как сильно тосковал эти две недели. Каждая их ссора заканчивалась бурным примирением, таким же безмолвным как сейчас. Но раньше они не могли выдержать и недели друг без друга. И каждый раз их настолько сильно тянуло друг к другу, что им даже не нужен был формальный повод для примирения, никаких слов и выяснений отношений. Нужно было только прикоснуться друг к другу, и дальше уже ничего не было важнее, чем дать волю своим чувствам.
Ладонь Алекса поползла вниз по груди Майка, но тот внезапно схватил его за запястье, останавливая и отстраняясь.
- У меня было время подумать о многом, - хриплый голос Майка звучал слишком обреченно, - и я решил, что мы губим себя.
Он встал с коробки, на которой провел последние несколько часов и повернулся к Кевину, пытаясь разглядеть во мраке выражение его лица.
-Знаешь, почему я допустил этот чертов ботч сегодня? – Майк сделал паузу, ожидая, что Алекс что-то скажет, но тот молчал, - Знаешь, почему они недовольны мной? Потому что я стал хуже как исполнитель. А знаешь, почему? - Голос звучал слишком низко и хрипло, но, тем не менее, очень ровно, - Потому что я не могу выкинуть из головы кое-кого. Не догадываешься кого?
Алекс продолжал молчать. Сердце билось неровно и быстро и что-то подсказывало ему, что этот разговор (их первый откровенный разговор!) не приведет ни к чему хорошему.
- Я постоянно думаю о нас с тобой, - продолжал Майк, - о том, что делать с нашими ссорами, о том, что я просто…болен тобой, - последние слова он произнес надтреснувшим голосом, слишком тяжело и тихо, - И я больше не могу так жить. Мы не можем так больше жить.
- Майк, я…- Кевин протянул было руку, но расстояние между ними внезапно стало слишком велико, чтобы достать.
И Алексу показалось, что сделай он сейчас хоть тысячу шагов навстречу, он не сможет преодолеть это расстояние. В одно мгновение они стали слишком далеки друг от друга.
Два незнакомца в одной темной комнате с зияющей чернотой пропасти между ними.
Никогда раньше Кевин не чувствовал такой пустоты внутри. Было тяжело дышать, и ему казалось, что каждый вдох ему дается с неимоверным усилием. Тишина оглушала настолько, что в ушах стоял звон. Невыносимый, давящий на виски звон.
Алекс уставился в одну точку чуть выше плеча Майка и даже не осознал того, что привычным жестом провел ладонями по лицу.
И только знакомый хриплый голос вновь заставил его вернуться в реальность:
- Мы губим себя. Это ненормально. Все, что между нами – это ненормально. Мы должны все это прекратить. Раз и навсегда.
Пустота внутри вдруг обернулась острой болью, стремительной, неумолимой болью. Захотелось обо что-то опереться, а еще лучше выйти из этого, ставшего в один момент слишком душным, помещения.
Но как часто бывает в экстремальных ситуациях, мозг начал работать с удвоенной скоростью и осознавать все случившееся.
Когда они начали эти отношения, то бездумно поставили под удар все, что имели этой странной зависимостью друг от друга. Каждый новый день их связи они ходили по лезвию ножа, опасно балансируя на краю. А на самом деле, они оба с каждым днем все сильнее скатывались вниз, забыв про карьеру, про близких, про то, что совсем недавно было гораздо важнее их неправильной связи.
- Да, ты прав. Пора завязывать с этим. - Алекс сам удивился тому, насколько уверенно и твердо прозвучал его голос. - Ставим точку.
Майк пошатнулся от этих слов как от пощечины, но все же кивнул в ответ.
Кевин в два шага преодолел расстояние до двери, и, казалось, в тот момент ничего не может помешать его решимости обрубить все концы раз и навсегда. Но на самом пороге он внезапно остановился, как будто какая-то неведомая сила заставила его обернуться и еще раз посмотреть на темный силуэт у противоположной стены.
И перед глазами, как на затертой кинопленке, стали возникать воспоминания. Тягучие, счастливые, заставляющие учащенно биться сердце. Эти воспоминания перехватывали дыхание, как будто кто-то со всей силы ударил под дых.
Вспомнил о том, как часто случалось так, что разъезжаясь по домам, они не могли провести и двух дней без того, чтобы не позвонить друг другу. Иногда даже не нужен был повод, просто острая необходимость услышать голос. А позже, когда их отношения перешли через ту самую запретную грань, зависимость стала еще сильнее. Когда сидишь в домашнем кругу или среди друзей и вдруг думаешь о том, как соскучился. И в эту минуту получаешь SMS с двумя словами «I miss» и пишешь в ответ: «I’m2». И становится так хорошо на душе, какая-то странная щемящая радость переполняет изнутри. По-детски наивная, легкая радость.
Или когда среди своих вещей в дорожной сумке находишь его футболку или тонкую кожаную феньку, которая во время слишком бурных ласк порвалась и была обнаружена среди простыней.
Но самым болезненным оказалось воспоминание о том, как они просыпались вместе. Это случалось очень редко, всего несколько раз за эти безумные полгода. Кевин очень четко увидел перед глазами заспанное лицо Майка. Его смятую светлую челку и разливающийся по щекам румянец. В эти моменты он выглядел совсем еще мальчишкой. И этот его теплый влюбленный взгляд полупрозрачных глаз.
Влюбленный, будь оно все проклято, взгляд! И вдруг все, о чем они говорили всего пару минут назад, стало неважным. Все было неважно! Были важны только их чувства.
И Кевин, наверное, впервые в своей жизни, отчетливо осознал, что не сможет уйти. Просто не сможет отказаться от всего этого!
И только он собрался сказать о том, что не хочет отказываться от того, что между ними было, развернулся, чтобы вернуться, но Майк его опередил. Он уже был настолько близко, что можно было почувствовать его горячее дыхание на своей коже.
Он порывисто обхватил ладонями лицо Алекса и заговорил слегка дрожащим от волнения голосом:
- Я не могу, слышишь? Я не могу тебя отпустить! И не отпущу, - его пальцы блуждали по щекам, губам, ерошили короткие волосы на макушке, опускались на шею, сильнее притягивая к себе.- Не отпущу тебя! Не могу! Потому что ты мне нужен, - голос перешел на хриплый шепот, - потому что слишком сильно люблю!
В ответ Кевин обхватил одной ладонью шею Майка, притянул ближе и поцеловал, вкладывая в поцелуй все свои чувства.
Они целовались медленно, обжигающе, нежно. Так долго, насколько хватало дыхания. Так, как будто делают это в последний раз, как будто это был их последний шанс насытиться друг другом вдоволь, запомнить, записать на подкорку каждую черточку, каждое движение, каждое дыхание.
Может, они научатся жить с этими чувствами теперь, когда между ними стало все ясно. Может, они смогут привыкнуть заново друг к другу. И даже если завтра случится новая проблема, они смогут найти выход, но больше никогда не откажутся друг от друга.
Только сейчас Кевин почувствовал, как сильно тосковал эти две недели. Каждая их ссора заканчивалась бурным примирением, таким же безмолвным как сейчас. Но раньше они не могли выдержать и недели друг без друга. И каждый раз их настолько сильно тянуло друг к другу, что им даже не нужен был формальный повод для примирения, никаких слов и выяснений отношений. Нужно было только прикоснуться друг к другу, и дальше уже ничего не было важнее, чем дать волю своим чувствам.
Ладонь Алекса поползла вниз по груди Майка, но тот внезапно схватил его за запястье, останавливая и отстраняясь.
- У меня было время подумать о многом, - хриплый голос Майка звучал слишком обреченно, - и я решил, что мы губим себя.
Он встал с коробки, на которой провел последние несколько часов и повернулся к Кевину, пытаясь разглядеть во мраке выражение его лица.
-Знаешь, почему я допустил этот чертов ботч сегодня? – Майк сделал паузу, ожидая, что Алекс что-то скажет, но тот молчал, - Знаешь, почему они недовольны мной? Потому что я стал хуже как исполнитель. А знаешь, почему? - Голос звучал слишком низко и хрипло, но, тем не менее, очень ровно, - Потому что я не могу выкинуть из головы кое-кого. Не догадываешься кого?
Алекс продолжал молчать. Сердце билось неровно и быстро и что-то подсказывало ему, что этот разговор (их первый откровенный разговор!) не приведет ни к чему хорошему.
- Я постоянно думаю о нас с тобой, - продолжал Майк, - о том, что делать с нашими ссорами, о том, что я просто…болен тобой, - последние слова он произнес надтреснувшим голосом, слишком тяжело и тихо, - И я больше не могу так жить. Мы не можем так больше жить.
- Майк, я…- Кевин протянул было руку, но расстояние между ними внезапно стало слишком велико, чтобы достать.
И Алексу показалось, что сделай он сейчас хоть тысячу шагов навстречу, он не сможет преодолеть это расстояние. В одно мгновение они стали слишком далеки друг от друга.
Два незнакомца в одной темной комнате с зияющей чернотой пропасти между ними.
Никогда раньше Кевин не чувствовал такой пустоты внутри. Было тяжело дышать, и ему казалось, что каждый вдох ему дается с неимоверным усилием. Тишина оглушала настолько, что в ушах стоял звон. Невыносимый, давящий на виски звон.
Алекс уставился в одну точку чуть выше плеча Майка и даже не осознал того, что привычным жестом провел ладонями по лицу.
И только знакомый хриплый голос вновь заставил его вернуться в реальность:
- Мы губим себя. Это ненормально. Все, что между нами – это ненормально. Мы должны все это прекратить. Раз и навсегда.
Пустота внутри вдруг обернулась острой болью, стремительной, неумолимой болью. Захотелось обо что-то опереться, а еще лучше выйти из этого, ставшего в один момент слишком душным, помещения.
Но как часто бывает в экстремальных ситуациях, мозг начал работать с удвоенной скоростью и осознавать все случившееся.
Когда они начали эти отношения, то бездумно поставили под удар все, что имели этой странной зависимостью друг от друга. Каждый новый день их связи они ходили по лезвию ножа, опасно балансируя на краю. А на самом деле, они оба с каждым днем все сильнее скатывались вниз, забыв про карьеру, про близких, про то, что совсем недавно было гораздо важнее их неправильной связи.
- Да, ты прав. Пора завязывать с этим. - Алекс сам удивился тому, насколько уверенно и твердо прозвучал его голос. - Ставим точку.
Майк пошатнулся от этих слов как от пощечины, но все же кивнул в ответ.
Кевин в два шага преодолел расстояние до двери, и, казалось, в тот момент ничего не может помешать его решимости обрубить все концы раз и навсегда. Но на самом пороге он внезапно остановился, как будто какая-то неведомая сила заставила его обернуться и еще раз посмотреть на темный силуэт у противоположной стены.
И перед глазами, как на затертой кинопленке, стали возникать воспоминания. Тягучие, счастливые, заставляющие учащенно биться сердце. Эти воспоминания перехватывали дыхание, как будто кто-то со всей силы ударил под дых.
Вспомнил о том, как часто случалось так, что разъезжаясь по домам, они не могли провести и двух дней без того, чтобы не позвонить друг другу. Иногда даже не нужен был повод, просто острая необходимость услышать голос. А позже, когда их отношения перешли через ту самую запретную грань, зависимость стала еще сильнее. Когда сидишь в домашнем кругу или среди друзей и вдруг думаешь о том, как соскучился. И в эту минуту получаешь SMS с двумя словами «I miss» и пишешь в ответ: «I’m2». И становится так хорошо на душе, какая-то странная щемящая радость переполняет изнутри. По-детски наивная, легкая радость.
Или когда среди своих вещей в дорожной сумке находишь его футболку или тонкую кожаную феньку, которая во время слишком бурных ласк порвалась и была обнаружена среди простыней.
Но самым болезненным оказалось воспоминание о том, как они просыпались вместе. Это случалось очень редко, всего несколько раз за эти безумные полгода. Кевин очень четко увидел перед глазами заспанное лицо Майка. Его смятую светлую челку и разливающийся по щекам румянец. В эти моменты он выглядел совсем еще мальчишкой. И этот его теплый влюбленный взгляд полупрозрачных глаз.
Влюбленный, будь оно все проклято, взгляд! И вдруг все, о чем они говорили всего пару минут назад, стало неважным. Все было неважно! Были важны только их чувства.
И Кевин, наверное, впервые в своей жизни, отчетливо осознал, что не сможет уйти. Просто не сможет отказаться от всего этого!
И только он собрался сказать о том, что не хочет отказываться от того, что между ними было, развернулся, чтобы вернуться, но Майк его опередил. Он уже был настолько близко, что можно было почувствовать его горячее дыхание на своей коже.
Он порывисто обхватил ладонями лицо Алекса и заговорил слегка дрожащим от волнения голосом:
- Я не могу, слышишь? Я не могу тебя отпустить! И не отпущу, - его пальцы блуждали по щекам, губам, ерошили короткие волосы на макушке, опускались на шею, сильнее притягивая к себе.- Не отпущу тебя! Не могу! Потому что ты мне нужен, - голос перешел на хриплый шепот, - потому что слишком сильно люблю!
В ответ Кевин обхватил одной ладонью шею Майка, притянул ближе и поцеловал, вкладывая в поцелуй все свои чувства.
Они целовались медленно, обжигающе, нежно. Так долго, насколько хватало дыхания. Так, как будто делают это в последний раз, как будто это был их последний шанс насытиться друг другом вдоволь, запомнить, записать на подкорку каждую черточку, каждое движение, каждое дыхание.
Может, они научатся жить с этими чувствами теперь, когда между ними стало все ясно. Может, они смогут привыкнуть заново друг к другу. И даже если завтра случится новая проблема, они смогут найти выход, но больше никогда не откажутся друг от друга.